БЕСЛАН.РУ

Много славных сынов подарило Родине маленькое осетинское село Старый Батако. Сельчане по праву гордятся именами дважды Героя Советского Союза, Героя Монгольской Народной Республики Исса Плиева, Героев Советского Союза Николая Ходова и Георгия Бзарова. За ратные подвиги в годы Великой Отечественной войны десятки воинов были награждены боевыми орденами и медалями. Немало и таких, кто храбро сражался, но сложил головы в первые, самые тяжелые дни войны, не успев получить никаких наград. Из троих сыновей Асабе Сартоева, ушедших на фронт, двое погибли еще в 1941 году. Только израненный Тебола вернулся в родное село.
С началом Великой Отечественной войны супружеская чета Асабе и Кудина Сартоевы из селения Старый Батако с тревогой ждали весточки от среднего сына Хазби, который служил офицером в Красной Армии. В середине июля Хазби отправил жену Лену с маленькой дочкой к своим родителям. Только к концу месяца добрались они до Старого Батако. Лена сказала, что Хазби отправили воевать в Латвию. Через несколько дней почтальон принес извещение: «Ваш сын, воентехник первого ранга Хазби Асабеевич Сартоев пал смертью храбрых 24 июля 1941 года в бою против немецко-фашистских захватчиков». Выходит, что пока семья была в пути, его уже не было в живых…
Это была первая «похоронка», которая пришла с фронта в Старый Батако.
Сартоевы еще не справили сороковины по Хазби, как собрался на войну и старший из братьев Мисост – отец четверых детей. По осетинскому обычаю он носил траур, и потому лицо его обросло щетиной. В военкомате ему с укоризной сказали:
- Ты бы хоть побрился…
- Побреюсь, когда отомщу за брата, – ответил Мисост…
- Бабушка говорила, что последняя весточка от дедушки была в ноябре 1941 года из Севастополя, – рассказывает внучка Мисоста Алла Сартоева. – Он писал, что был ранен, но ничего опасного для жизни. Его, мол, подлечили и завтра с двумя земляками – Харитоном Дауровым из Хумалага и Кадиевым из Нового Батако выписывают из госпиталя и морским транспортом отправляют на другое место службы. После этого письма связь с Мисостом прервалась. Бабушка рассказывала, что несколько раз видела его во сне, будто он, раненый в голову, тонет и машет ей рукой, словно просит помощи.
Долгие годы дети Мисоста искали следы отца, но все безуспешно. Ответ из военкомата был один: пропал без вести под Севастополем. Потом к поискам подключились и повзрослевшие внуки. Ежегодно в праздничные майские дни они следили за передачами о защитниках Севастополя. Может, найдется хоть какая-то ниточка, за которую можно ухватиться?..
Летом 2009 года группа пострадавших в бесланской трагедии, в составе которой оказалась и Алла Сартоева, была приглашена на отдых в Евпаторию. Перед отъездом Алла прикинула по карте, что от Евпатории до Севастополя рукой подать. И решила воспользоваться возможностью попытаться найти следы дедушки. Она почему-то даже не сомневалась, что это ей удастся. «Надо взять с собой горсть родной земли и воды нашей родниковой. Пусть порадуется душа дедушки!» - решила женщина.
- В нашем огороде большое ореховое дерево, которое, говорят, посадил дед, – рассказывает Алла. – Оно слишком разрослось, его тень мешала росту остальных растений. Поэтому несколько лет назад мой отец Георгий срубил его. Но дерево оказалось живучим: из срубленной части пошли новые ветви, и оно опять плодоносит. Я набрала земли из-под этого дерева в целлофановый кулечек. Во дворе срезала четыре розы, положила их в самый низ чемодана, пусть высохнут, но они с родного двора дедушки. Набрала в пластиковую бутылку старобатакоевской воды и поехала…
На следующий день после прибытия в Евпаторию Алла поехала в Севастополь. Боевая и настырная по характеру женщина решила попросить помощи в поисках деда у самого мэра города. Когда тот узнал, что гостья из Беслана, бросил все дела и принял самое деятельное участие в поисках информации об участнике обороны Севастополя Сартоеве.
- Завел он меня в кабинет на третьем этаже, объяснил сидящим там работникам ситуацию, – продолжает Алла. – Один из них достал из шкафа огромную книгу в бордовой обложке, начали листать. И вдруг нашли запись: «Сартаев (Сартоев) Мисос Асабебеевич». Я даже подпрыгнула от неожиданности и радостно закричала: «Это же мой дедушка!» Объяснила, как правильно пишутся фамилия, имя и отчество деда. Слезы выступили на глазах. Они меня успокоили и рассказали, что когда наши войска оставляли Севастополь, раненых из госпиталя, в том числе и моего деда, эвакуировали на морских транспортных судах. Но по пути немецкие самолеты разбомбили суда, и они затонули. Никому не удалось спастись. Хозяева кабинета объяснили, что напротив Приморского бульвара, в нескольких метрах от берега, на искусственном островке стоит Памятник Затопленным кораблям. Он установлен в 1905 году к 50-летию первой обороны Севастополя 1854-1855 годов в память о кораблях, затопленных тогда для заграждения входа вражеских судов на рейд. Сказали, что у этого памятника поминают и тех защитников города, которые погибли при эвакуации морским путем…
Из мэрии Аллу Сартоеву отвезли к памятнику. По пути она попросила заехать на базар, где накупила продуктов и выпивки, чтобы на месте помянуть деда и погибших с ним товарищей.
Уже у сооружения Аллу вдруг охватило странное чувство, будто везде здесь витает до боли родной дух дедушки, которого она никогда и не видела.
Недалеко от памятника стояло дерево. Женщина подумала: «Может, в последние часы своей жизни он сидел под ним в ожидании парохода?» Она подошла, взяла горсть земли из-под него, смешала с землей, привезенной с собой. У берега валялось множество ракушек. «Наверное, они тоже видели дедушку…» Собрала десятка два ракушек, разложила вокруг памятника. Посыпала их смешанной родной и севастопольской землей из своего кулечка, полила все это доставленной из Осетии водой. Бросила в морскую воду и высушенные, но хорошо сохранившие форму розы. Закончив эти процедуры, она разлила по разовым стаканчикам водку и коньяк, пригласила всех находящихся здесь экскурсантов вместе с их гидами: «Давайте, помянем моего дедушку и всех, кто погиб вместе с ним». Помянули, выпили, стали закусывать. В это время подлетела чайка и спокойно стала клевать из руки Аллы сосиску, запеченную в тесто. Женщина в изумлении воскликнула: «Это же дух дедушки!» Старушка, стоявшая рядом, согласилась: «Вполне возможно…» Чайка съела все и, что-то сказав на своем птичьем языке, улетела. Провожая ее взглядом пока она не скрылась за горизонтом, Алла думала, что в Осетии носителями духа мертвых считают голубей, а здесь, у моря, эту функцию Всевышний поручил, наверное, чайкам…
- Счастливей меня в тот день не было, – закончила свой рассказ Алла. – Я нашла место гибели своего дедушки, о котором мы, его родные, не знали более шестидесяти лет. Мне казалось, что его дух присутствует везде: в плеске волн, разбивающихся об этот памятник, в прибрежном песке, в деревьях, в парящих над морем чайках и даже в отдающем морской свежестью воздухе. А в облике той чайки я представляла самого дедушку Мисоста, и он через меня передавал приветы всем родным и близким, родной Осетии, своему селу

Мурат КАБОЕВ. Газета "Вестник Беслана"